|
Справочная информация на изготовление копий: |
Научно-практическая деятельность архива |
|
|
2013 год очень важный в истории России. Это год, когда отмечается 400-летие воцарения Династии Романовых. Особенно ценно именно сейчас находить новые вехи, новые источники, подтверждающие деятельность Правящего Дома, направленную на укрепление могущества Российской империи, ее процветание. Именно таким фактом является взаимоотношения Императорского Дома, правительства России и Монголии. К сожалению, недостаточно внимания в нашей стране уделяется изучению первых дипломатических отношений России и Монголии, которые зародились в 1911 году и особенно получили свое развитие в 1913 году. В современной Монголии этому вопросу уделяется очень большое внимание. В Российском государственном архиве кинофотодокументов находятся на постоянном хранении уникальные кинодокументы, запечатлевшие первого Премьер министра Монголии Сайн Найон хана Намнансурэна, 1913 год. Это самые первые съемки о дипломатических отношениях Российской Империи и Монголии, отложившихся в архиве, а вполне возможно, что и в России в целом. Это два фильма, сюжеты из которых посвящены пребыванию монгольской делегации во главе с Сайн Найон ханом Намнансурэном в России. Первому учетному номеру в 1930 году при приеме на хранение от ленинградской кинофабрики Совкино было присвоено название «Пребывание чрезвычайного посла Монголии. Ливадия – 1913г.» . а второму – «Московская хроника» 1913 г . Взаимоотношения Российской Империи и Монголии имели большое политическое и экономическое значение, как для Монголии, так и для России. Россия всеми силами пыталась укрепить свои позиции на Дальнем Востоке. В 1911 году в Китае произошла революция, и маньчжурская династия уступила место президентской республике. Китай был ослаблен внутренними распрями. Влиятельные монгольские князья обратились к Российскому императору за поддержкой в борьбе Монголии за независимость. В письме подчеркивалась взаимная выгода от укрепления отношений монголов с Россией. В декабре 1911 года в Петербург прибыла правительственная делегация Монголии, чтобы обратиться к правительству Российской Империи с просьбой о помощи в борьбе за образование независимого государства. Российская сторона приняла данную просьбу. 29 декабря 1911 года прошла торжественная церемония возведения Богдо-гэгэна VIII Дзубцзундамба-хутухты на государственный престол. Это означало официальное отделение Монголии от Маньчжурской империи и провозглашение независимого государства. Советский дипломат И.М. Майский отмечал, что не только у Монголии имелись веские основания связать свою судьбу с Россией, но и у России существовали свои интересы в Монголии. Во-первых, Монголия представляла большой интерес для поставок в Россию продуктов скотоводства и полезных ископаемых. Во-вторых, она имела важное политическое значение. По мнению И.М. Майского, для России крайне важно было использовать выгодное положение Монголии и сделать это независимое государство буферной зоной между Китаем для защиты своих интересов . В августе 1912 года в Монголию прибыл Уполномоченный Российской Империи, опытный дипломат Иван Яковлевич Коростовец. Это событие стало серьезным шагом Монголии для закрепления своей фактической независимости. Он прибыл с проектом Соглашения о признании Монголии как автономии, но с сохранением номинального суверенитета Китая. Монгольская сторона хотела добиться полной независимости. В ходе долгих и сложных переговоров, и в результате двухсторонних уступок, 21 октября/ 3 ноября 1912 года полномочный представитель России И.Я. Коростовец, с одной стороны, и премьер-министр Монголии Сайн Найон хан Намнансурэн и пять моногольских министров, с другой, заключили в монгольской столице Нийслэл-Хурэ Соглашение о дружбе, которым определили отношения между новой Монголией и Россией. С ноября 1913 по январь 1914 года в России находилась монгольская делегация во главе с Премьер-министром Монголии Сайн Найон ханом Намнансурэном. Глава делегации представлял интересы своего государства во время подписания Кяхтинского договора о границах между Российской империей и Китайской республикой . Именно в этот период российско-монгольских отношений и был запечатлен на пленку, о которой пойдет речь чуть позже. Необходимо некоторое внимание уделить и яркой личности первого Премьер-министра Монголии. Предпоследний халхаский Сайн Найон хан родился в 1878 г. В 1896 году занял трон Сайн Найон хана. В июле 1911 года участвовал в делегации в Санкт-Петербург с целью заручиться поддержкой Российской империи после провозглашения независимости страны. В 1912 году стал первым Премьер-министром страны. В ноябре 1913- январе 1914 года Монгольская миссия во главе с Сайн Найон ханом Намнансурэном нанесла официальный визит на высшем уровне в Россию. Миссия ставила перед собой задачу договориться с императорским правительством о предоставлении Монголии нового займа, о дополнительном снабжении оружием и т.д. Сайн Найон хан дважды побывал на приеме у Николая II, много раз встречался с членами Императорского правительства, добиваясь признания независимости Монголии с включением Внутренний Монголии и Барги. Он передал нескольким иностранным дипломатическим представителям в Петербурге, в том числе и китайскому посланнику, письма, в которых Богдо хан призывал великие державы и Китай признать Монголию самостоятельным государством. Сайн Найон хан скоропостижно скончался в 1919 году. Очень любопытны наблюдения И.Я. Коростовца, он пишет о нем в своем дневнике: «Днем у меня был с визитом председатель совета министров князь Саин-Наин, один из самых влиятельных князей, владеющий крупным хошуном (княжество). Саин-Наин-хан – молодой монгол лет 35 с симпатичным, несколько бабьим выражением лица. Он держит себя с большим достоинством и тактом. Оранжевая широкая курма, покрытая вышивками, и высокая монгольская шапка, отороченная мехом и украшенная павлиньими перьями (знак княжеского достоинства) и красными атласными лентами, придают ему внушительный вид. У Саин-Ноина репутация оппортуниста, который хочет поддерживать добрые отношения и с русскими и с китайцами и не доверяет ни тем, ни другим». В РГАКФД проводилась работа по систематизации, расшифровке и составлению монтажных листов к кинодокументам дореволюционного периода. В число этих кинолент вошли и сюжеты, о которых идет речь сейчас. В 1992 году главным специалистом РГАКФД Ириной Вячеславовной Князьковой были проведены первоначальные изыскания по расшифровке информации, запечатленной на пленке. Спустя 20 лет работа возобновилась. Были привлечены новые источники для установления точных дат событий и расшифровке персоналий, что в конечном итоге и удалось сделать. В данном исследовании были использованы публикации монгольского историка г-на Г. Дашняма, которые были любезно переданы коллегами из Института истории Академии Наук Монголии. Много полезного и уникального материала для понимания взаимоотношений между Монголией и Российской империей, особенности страны, характеры людей, а без этого невозможно никакое научное исследование, было почерпнуто из Дневника Ивана Яковлевича Коростовца – Уполномоченного Российской Империи в Монголии. Для уточнения дат посещения России монгольской делегации были использованы Дневники Николая II . Целью данного исследования послужила необходимость в расшифровке персоналий, запечатленных на пленке, установление точных дат встреч на высшем уровне монгольского посольства и российского императорского правительства. Также немаловажно пополнение научно-справочного аппарата РГАКФД по расшифровке данных кинодокументов, что просто необходимо для пользователей архивной информацией. Перехожу непосредственно к кинодокументам. Первый фильм, о котором я упомянула – это отдельные фрагменты выпуска хроники, посвященной пребыванию чрезвычайного монгольского посольства в Ливадии 1913 год. Первоначально и в тематической карточке, и монтажной описи был указан 1911 год . На кинопленке мы можем видеть Императора Николая II в сопровождении дочерей Великих княжон Ольги, Татьяны, Марии, Анастасии, фрейлины Анны Вырубовой и группы офицеров, гуляющих по Ливадийскому парку перед встречей монгольского посольства. В титрах на кинопленки говорится о прибытии монгольской делегации: «Ливадия. Пребывание чрезвычайного монгольского посольства». По дорожке Ливадийского парка проезжает отряд улан, за ними в коляске следует Премьер-министр Монголии Сайн Найон хан Намнансурэн и представители монгольской миссии (самих съемок переговоров императора с монгольской делегацией нет, так как съемки в помещениях в то время не велись в связи с их недостаточной освещенностью). За отъездом делегации после окончания переговоров с балкона наблюдают Императрица Александра Федоровна, Великие княжны и др. Следующие кадры переносят нас на борт императорской яхты «Штандарт», где мы видим представителей монгольской миссии во главе с Премьер-министром Монголии. Для установления точной даты посещения монгольским посольством во главе с Премьер-министром Ливадийского дворца, где они были приняты Императором Николаем II, использованы письменные источники. В статье монгольского историка Г.Дашняма упоминается, что миссия выехала из столицы 30 октября 1913 года . Путь из Монголии в Россию неблизкий, поэтому вполне можно предположить, что прибыла монгольская делегация в Россию в ноябре. Важные сведения для установления точной даты пребывания миссии в Ливадии удалось получить из Дневника И.Я. Коростовца. Он пишет о том, что миссия находилась в России с ноября 1913 по январь 1914 года. Прибегнув к следующему письменному источнику – Дневникам Российского Императора Николая Александровича Романова и ссылаясь на них, не исключено, что встреча в Ливадии происходила 15 ноября 1913 года. В этот день он сделал такую запись: «… 2 ? принял с Алексеем монгольское посольство; оно поднесло мне орден Чингис-хана и нам подарки…» . Немного уходя от темы, стоит заметить, что Император не правильно дал название ордену в своем Дневнике. На самом деле он называется «Эрдэнийн очир», что в переводе означает «Большая звезда». Это удалось выяснить при консультации с монгольскими коллегами. «Белый царь», в свою очередь наградил Сайн Найон хана Намнансурэна и обещал помогать монгольскому народу т.к. они очень доброжелательны . Записи российского Императора всегда лаконичны и кратки, трудно выяснить по ним какие-либо детали события или встречи, тем более упоминания о монгольских делегациях встречаются в Дневнике Императора неоднократно, начиная с 1911 года. Но мы можем с уверенностью утверждать, что весь ноябрь 1913 года Государь с семьей находился в Ливадии. В подтверждение этого в иллюстрированном журнале «Нива» за 1913 год были обнаружены некоторые важные сведения – это фотографии с аннотацией следующего содержания «Монгольская миссия, посетившая Петербург и отправившаяся 12 ноября с.г. на Высочайший прием в Ливадию. Во главе миссии – первый министр Монголии Сайн-Найон Хан. Высшие чины миссии, состоящей из 29 человек: товарищ министра юстиции кн. Удай-Ван, товарищ министра иностранных дел гр. Цырен-Дорджи, товарищ военного министра Чилид-Дорджи, личный секретарь первого министра Цонто-Очир. Из Иркутска миссию сопровождал прикомандированный к ней шт.кап. Габрик; переводчиком при миссии состоит старший драгоман Джан Сарано. По фот. К. Булла» (орфография сохранена). К сожалению, в журнале были опубликованы только фотографии и сопроводительные аннотации к ним, но нет никакой статьи или текста, в котором можно было бы узнать, что-то о миссии и их пребывании в России. Собрав воедино факты из различных источников, мы можем смело утверждать, что 15 ноября 1913 года миссия прибыла в Ливадию, где их принимал Николай II с цесаревичем Алексеем, и эти события, запечатленные в кинодокументе РГАКФД, датируются именно этой датой. Проводившееся источниковедческое исследование, к сожалению, не выявило, являются ли эти съемки самостоятельным выпуском или же они входили в какой-то киножурнал: «Патэ-журнал», «Хронику Гомон» или другой. Но при сравнении титров исследуемой кинохроники с титрами «Патэ-журнала», возникло предположение, что если отталкиваться от формы, используемого в титрах шрифта, то эти съемки могли входить в один из номеров «Патэ-журнала» . Но затем, от этого предположения пришлось отказаться, так как, метраж кинопленки составляет 162 метра (а это практически полноценный метраж журнала, в то время как в их состав всегда входило несколько сюжетов разной тематики). Вероятнее всего, что это какой-то фильм. К сожалению, его название установить в литературных источниках не удалось. Нет сведений о фильме, посвященном посещению монгольской делегации Ливадии в самом полном справочнике кинофильмов дореволюционной России В. Вишневского . Впрочем, нельзя исключить и того, что фильм вообще был посвящен не монгольской делегации, а пребыванию императорской семьи в Ливадии, ведь в ролике имеются еще и съемки военного парада в присутствии Николая II Следующий кинодокумент представляет особый интерес, потому что к нему практически не обращались пользователи архивной информацией. Один из сюжетов посвящен пребыванию монгольской делегации во главе с Премьер-министром Монголии Сайн Найон ханом Намнансурэном в Москве на Красной площади. Оператор запечатлел уникальные кадры Намнансурэна с сыном в неформальной обстановке. Они наблюдают за испытаниями пожарной машины. Ясный зимний день позволил снять это событие в прекрасном качестве. Отмечу, что в описи или монтажном листе полностью отсутствует расшифровка лиц, запечатленных на кинопленке, и это не удивительно, по той простой причине, что очень мало литературы и сведений о монгольских делегациях в России в начале XX века. На начальном этапе работы по расшифровке помогло обращение к письменным источникам, содержащим, в том числе, фотографии, Но настоящей удачей стала возможность побывать в монгольском государственном архиве кинофотодокументов, и получить консультацию у коллег из Академии наук Монголии , что позволило практически полностью определить персоналий с монгольской и Российской стороны, находящихся в этот день на Красной площади. Это: Премьер-министр Монголии Сайн Найон хан Намнансурэн, его сын (имя его пока выяснить не удалось), Уполномоченный Российской Империи в Монголии И.Я. Коростовец, Генеральный консул Российской Империи в Монголии Д.Ф. Люба, русский путешественник, монголовед, член географического общества П.К. Козлов, чиновник Сокто Бадмажапов, бурят, (возможно, состоял при миссии как переводчик), и переводчик, служащий при консульстве России в Монголии Церынпилов, тоже бурят. Надо отметить, что работа по установлению точной даты этого события продвигалась очень сложно. Сведений об этом неофициальном событии нигде не освещается, т.к. высокопоставленные особы с российской стороны здесь не присутствуют. Мы уже говорили о том, что посещения монгольских делегаций России случались неоднократно в течение нескольких лет. Поэтому, изучая Дневники Николая II, следует обратить внимание на запись, сделанную 10 января 1913 года: «…Принял депутацию из Монголии, поднесшую подарки и лошадей-иноходцев… День стоял чудный, светлый…» . Что день действительно погожий и светлый, мы можем убедиться, и взглянув на кадры кинохроники. Таким образом, вначале было сделано предположение, если 10 января 1913 года монгольская миссия находилась в Санкт-Петербурге, то вполне возможно, чуть раньше или чуть позже они могли находиться в Москве. И можно поставить предварительную дату – январь 1913 года. Но обратившись к Дневникам И.Я. Коростовца, которые оказались у нас значительно позже начала исследования, от этой версии пришлось отказаться, так как, выяснилось, что в январе 1913 года Иван Яковлевич Коростовец и Дмитрий Федорович Люба находились на своих постах в Монголии и никак не могли быть на Красной площади с монгольской делегацией. Отрицательный результат – тоже результат. Продолжилось более кропотливое исследование периода пребывания монгольской миссии с ноября 1913 по январь 1914 года. Известно, что Намнансурэн приезжал не только с сыном, но и с женой. Об этом свидетельствует фотография, опубликованная в том же журнале «Нива» за 1913 год, где они запечатлены втроем: Намнансурэн, его жена и сын. Автор съемки Карл Булла. Снимок аннотирован следующим образом: «Монгольская миссия в России. Глава миссии Сайн-Наин Хан с супругой и сыном». Но отсутствует дата съемки, имя жены и сына. Коллективная съемка монгольской миссии, направляющейся в Ливадию, о которой говорилось выше, и семейные съемки помещены в одном номере журнала «Нива». И вполне логично предположить, что съемка на Красной площади происходит именно в период с ноября 1913 по январь 1914 года. Наряду с киносъемкой монгольской делегации на Красной площади в номер этого кинодокумента входит еще один сюжет о пребывании в Москве французского киноартиста Макса Линдера. В монтажной описи перечислено несколько планов, в которых присутствует Макс Линдер. Среди них: встреча его на Николаевском вокзале, Макс Линдер проезжает в санях по Красной площади, кормит голубей. Можно предположить, что съемки этих сюжетов могли быть сделаны одним оператором и в один и тот же день. Известно, что Макс Линдер прибыл в Москву 3 декабря 1913 года и на перроне Николаевского вокзала мы видим снег, снег покрывает и Красную площадь, на которой находится делегация Монголии. Точно установлено, что в середине ноября 1913 года монгольская делегация находилась в Ливадии, и не исключено, что в декабре она могла прибыть в Москву. Из статьи монгольского историка Г. Дашняма открылись интересные факты: во время пребывания в Москве Сайн Найон хан Намнансурэн встречался с градоначальниками Москвы, где обсуждались важные для Монголии вопросы о создании фабрик, ветеринарных школ, о хранении мяса, привезенного из Монголии и в том числе, Премьер-министр интересовался противопожарной техникой. Теперь можно говорить о том, что демонстрация пожарной машины для делегации Монголии не случайность. К сожалению, никакой информации о данном событии в периодической печати найти не удалось. Вполне возможно, что сюжет о Максе Линдере на Красной площади и смотре пожарной машины там же монгольской делегацией снял один и тот же оператор в начале декабря 1913 года. Поэтому съемку пребывания монгольской делегации в Москве на Красной площади датируем – начало декабря 1913 года. 1913 год был очень богат на события – политические, дипломатические, экономические, культурные. В этом ряду одно из важных мест занимает установление дипломатических отношений с нашим восточным соседом Монголией. Поэтому любые исторические исследования, связанные с этим процессом, безусловно, открывают новые грани двухсторонних отношений. А аудиовизуальные источники в сочетании с источниками письменными помогут будущим исследователям (да и просто людям, интересующимся историей) представить полную картину происходившего.
|
|